|
И.Ильин
Править должны лучшие
Первое, что мы должны сделать при обсуждении
устройства русского государства, это стряхнуть с себя гипноз
политических формул и лозунгов. Предоставим "верующим" демократам
— веровать в необходимость и спасительность этого режима и освободим
себя для беспристрастного наблюдения и опытного исследования. И еще:
предоставим людям, ищущим успеха у толпы, поносить "аристократов" или
совсем обходить молчанием идею аристократии, как якобы
"реакционную", "контрреволюционную", "старорежимную" и т. д. Когда мы
думаем о грядущей России, то мы должны быть свободны,
совершенно свободны от боязни кому-то не угодить и от кого-то
получить "осуждение", будь то западно-европейцы или свои,
доморощенные,— лево-радикалы или право-радикалы. Мы повинны Богу и
России — правдой, а если она кому-нибудь не нравится, то тем хуже
для него.
Обычно "демократию", как правление людей
"излюбленных" и выбранных народом, и "аристократию", как
правление людей "наследственно привилегированных" — противопоставляют
друг другу. Это есть ошибка, которую надо понять и отвергнуть. Она
есть порождение политических страстей, демагогии и ожесточения.
Править государством должны лучшие люди страны, а народ
нередко выбирает не лучших, а угодных ему льстецов и волнующих его
бессовестных демагогов. Править государством должны именно лучшие,
а они нередко выходят из государственно-воспитанных и через поколения
образованных слоев народа. Демократия заслуживает признания и
поддержки лишь постольку, поскольку она осуществляет подлинную
аристократию (т. е. выделяет кверху лучших людей); а аристократия не
вырождается и не вредит государству именно постольку, поскольку в ее
состав вступают подлинно-лучшие силы народа.
Убедимся в этом.
"Аристос" значит по-гречески "лучший". Не "самый
богатый", не "самый родовитый", не "самый влиятельный", не "самый
ловкий и пронырливый", не привилегированный, не старейший возрастом.
Но именно — лучший: искренний патриот, государственно
мыслящий, политически опытный, человек чести и ответственности,
жертвенный, умный, волевой, организационно-даровитый, дальнозоркий и
образованный. Можно было бы добавить к этому и другие качества,
напр., храбрый, сердечный; но трудно отбросить хотя бы одно из
перечисленных и отнести к "лучшим" человека жадного, продажного,
интернационалиста, бесчестного, лишенного государственного разума и
опыта, безвольного глупца, организационного растеряху или наивного
невежду. Именно лучшие должны править во всех государствах
и при всех режимах. Всякий режим плох, если при нем правят худшие.
Нелепо и противоестественно говорить: "мы требуем демократии, хотя бы
в ней выбирались, выдвигались и правили безвольные глупцы, продажные
невежды, бесчестные растеряхи и тому подобный социальный отброс".
Наоборот, необходимо и верно ответить: "демократия, не умеющая
выделить лучших, не оправдывает себя; она губит народ и государство и
должна пасть". Безумно вводить в стране демократию, чтобы
погубить государство и народ, как сделали в России в 1917 году. А к
чему ведет правление подлинно-худших юдей, это русские люди
испытывают на себе уже тридцать второй год... Суровая школа!
Можно было бы назвать наше требование
политической аксиомой (т. е. истиной самоочевидной): править
должны лучшие. В жизненном распознавании этих людей можно
ошибаться, можно соглашаться и не соглашаться в оценке их, но
задача их выделения бесспорна и основоположна. Можно было
бы выразить это в виде лозунга: дорогу честным и умным патриотам!
Дорогу им — независимо от того, принадлежат они к какому-нибудь
сословию, классу, в какой-нибудь партии или нет! Важно
качество человека: его политическая ценность и его политическое
воление; и не важно его происхождение, его профессия, его классовая и
партийная принадлежность. Важна его нравственная и умственная
мощь, а не его предки; важна его верность родине, существенно
направление его воли, а не его партийный билет. Партийность (всякая
партийность!) не удостоверяет качества человека, а только подменяет
или заслоняет его. А качество человека — первее всего и драгоценнее
всего.
Поэтому всякие выборы должны иметь в виду единую,
главную и необходимую цель: выделение качественно-лучших сынов
народа и поручение им политического дела. Глупо и слепо
прельщаться демагогами, которые, прикрывшись партийным ярлыком,
яростно отстаивают интерес какого-нибудь класса, сословия,
национального меньшинства, территориального округа или же попросту —
свой собственный!
Во-первых, потому, что государственное дело ищет
единого, общего, всенародного интереса, а не частных
вожделений; и демагог, разжигающий страсти именно в сторону частных
вожделений, открыто свидетельствует о своей политической
негодности: он является фальсификатором в политике; он подобен
цыгану, выхваляющему подменно-поддельную лошадь; по отношению к
наивному и доверчивому народу он выступает в качестве развратителя
детей, строящего свое благополучие на подтасовке и лжи.
Во-вторых, потому, что самая его демагогия
свидетельствует о его качественной несостоятельности: он
разжигает страсти, чтобы выдвинуться и погубить государственное дело,
превращая его в лучшем случае в дело частного вожделения, а в худшем
случае — в дело своей личной корысти.
Россия может спастись только выделением лучших
людей, отстаивающих не партийный и не классовый, а всенародный
интерес. На этом все должны согласиться и сосредоточиться. Это надо
разъяснить самому русскому народу прежде всего. Для этого должны быть
приняты все меры, как-то: освобождение народа от всех и
всяких партий; введение голосования по округам с
выставлением персональных, лично всем известных кандидатур; и,
главное, выработка особого вида конкурирующего сотрудничества
в нахождении и выдвижении лучших людей — сотрудничества
государственного центра с избирателями.
Демократические выборы являются лишь
условно-целесообразным средством для безусловно-верной цели
(отбор лучших). Если такая цель и такое средство сталкиваются, то
условное средство должно уступить безусловной цели.
Требование, чтобы правили лучшие, относится к самому естеству, к
самой идее государства; строй, при котором у власти водворяются
худшие, будет жизненно обречен и рухнет рано или поздно, с большим
или меньшим позором. Всякое государство призвано быть
аристократией в нашем смысле слова: и монархическое, и
дикта-ториальное, и демократическое; и можно было бы сказать с
уверенностью, что если бы исторически-законные государства были на
политической высоте, то они извлекали бы этих подлинно лучших изо
всех слоев населения; и тогда профессиональным революционерам
нечего было бы делать на свете.
Поэтому вопрос "всенародных выборов" (по
четырехчленной формуле — всеобщее, равное, прямое и тайное
избирательное право) есть вопрос средства, а не высшей
непререкаемой цели или догмы. Это средство может в одном
государстве и в одну эпоху оказаться целесообразным, а в другой
стране и в другую эпоху нецелесообразным. Ребячливо веровать в это
средство как в политическую "панацею". Совсем не всякий народ и не
всегда способен выделить к власти лучших, при помощи таких выборов.
Вопрос надо поставить иначе: какой народ и когда, при
каком размере государства, при каком уровне религиозности,
нравственности, правосознания, образования и имущественного
благосостояния, при какой системе выборов, в спокойные или бурные
периоды жизни—действительно разрешит эту задачу успешно?
Спросим поэтому: какие основания имеют современные
эмигрантские демократические партии для того, чтобы считать, что
русский народ, после всеразлагающей, духо-опустошительной и
развращающей всякое правосознание, эпохи коммунизма, после водворения
в стране повальной нищеты (разбогатевшие сов.карьеристы не в счет!),
после тридцатидвухлетнего рабства, после отвычки от самостоятельного
мышления, после полной и застарелой неосведомленности в вопросах
политики, хозяйства и дипломатии, после укоренившейся привычки
бояться, воровать, промышлять доносами и спасать свою жизнь
пресмыкательством, сумеет осуществить такие выборы? Если у них
имеются серьезные основания, то не следует их замалчивать; а если их
нет, а есть обратные основания, то к чему безответственное
программное пустословие?
Россия нуждается в такой системе выборов, которая
дала бы ей верный способ найти и выделить своих подлинно лучших людей
к власти. В этих выборах лучших людей не могут и не должны
участвовать члены интернациональной партии, заведомые губители и
палачи русского народа, "нырнувшие" коммунисты, перекрасившиеся
предатели и т. д. А это означает, что эти выборы не могут быть ни
всеобщими, ни прямыми. Лучших людей могут найти только те,
которые не утратили чести и совести, те, которые страдали, а
не те, которые пытали страдальцев. Иначе Россия будет опять
отдана во власть политической черни, которая из красной
черни перекрасится в черную чернь, чтобы создать новый
тоталитаризм, новую каторгу и новое разложение. Избави нас Бог от
этого!
3 июня 1949 г. |
|
|
