Надежд на формирование в условиях нынешней РФ
государственно-мыслящего правящего класса питать не стоит. Они несбыточны.
После переворота 1917 г. элита Российской империи перестала существовать,
буквально исчезла физически - частично в гражданской войне, частично в
эмиграции. Советский партийно-хозяйственный актив тратил львиную долю
своей энергии на то, чтобы “колебаться вместе с генеральной линией
партии”. Именно это качество обеспечивало тот набор привилегий, который и
отличал советскую “элиту” от простонародья, а порой и просто спасало
жизнь. Хотя среди “сталинских наркомов” государственно-мыслящие люди все
же встречались, но после смерти “вождя народов” их с каждым годом
становилось всё меньше.
После “августовской революции 1991 года” советский
управленческий слой в своём большинстве мягко перетёк в россиянский.
Политолог Шевцова замечает: “По некоторым данным, 50,7% среди
экономической элиты, 48,2% среди политической элиты и 40,8% среди
культурной элиты в РФ составляют представители старого истеблишмента”.
Много ли сегодня среди нынешнего политического класса
тех умных, волевых, честных, государственно-мыслящих политиков, о которых
когда-то мечтал философ Иван Ильин? Ни одного. Зато немало других, о
которых писал другой политический “мыслитель” - Бронштейн-Троцкий: “В
любом европейском парламенте вы найдёте нескольких депутатов, популярность
которых представляется скверной загадкой. Шуты, трусы, болтуны, злые, но
даже не забавные. Иногда кажется, что просто глупая волна случая подняла
ничтожество на высоту. Но приглядитесь внимательно — и станет ясно, что
случай был только агентом целесообразности, и что именно ничтожность
ничтожества была его сильнейшим орудием”.
Современная россиянская “элита” негосударственна,
аморальна, безыдейна, предельно корыстна и никакой другой в ближайшее
время не предвидится. Можно было бы надеяться на постепенное формирование
подлинной элиты всем строем, всем контекстом политической жизни,
основанной на преемственности хотя бы двух-трёх поколений управленцев. На
долю гражданского общества в этом случае выпадала бы роль злой няньки —
нещадно пороть “дитятю”, дай Бог, вырастит приличный человек. Но дело в
том, что гражданского общества в РФ нет и власти делают все для того,
чтобы оно никогда не появилось. Нынешняя “элита”, в том числе “партия
власти”, по образу и подобию советских времён стремится к тому, что бывший
посол США в РФ Вершбоу назвал “непрерывным сужением политического
многообразия”. В условиях политического монополизма не происходит
“естественного отбора” руководящих кадров, поскольку качества работы от
них не требуется.
Это особенно хорошо видно на примере принятия пакета из
27 законопроектов по “доступному жилью”, которые немедленно после своего
вступления в силу заработали на его недоступность. В этих условиях всё
громче звучащие призывы к “усилению роли государства в экономике”
автоматически будут оборачиваться умножением неэффективности и коррупции.
Ибо в руках такой “элиты” любое золото обращается в тлен и пепел, и в этом
смысле черномырдинское “хотели как лучше — получилось как всегда” — сама
квинтэссенция той эпохи, которую мы переживаем.
При этом некоторые “архитекторы” “суверенной демократии”
готовы винить в провале поставленных ими невыполнимых задач кого угодно и
что угодно, но только не выстроенную ими же самими управленческую и
политическую конструкцию. Эта конструкция - “КПСС второго издания”, на
первый взгляд, кажется столь же монолитной и несокрушимой, какой казалась
и “КПСС первого издания”. На самом деле, она весьма уязвима и более всего
для нее опасны внешние факторы. Будь то политическое давление Запада,
нестабильность на сырьевых рынках, нарастание задолженности и, прежде
всего, стремительная технологическая деградация, превращающая РФ в
“латиноамериканскую страну на северных широтах”.
Таким образом, надежд на возникновение в нынешней
либеральной РФ государственно-мыслящей элиты питать не стоит. Для этого
нет ни исторического фундамента, ни политической воли, ни поддержки идущих
снизу процессов формирования гражданского общества и системы политического
представительства.