Любая идеология пытается опереться на историческую
память, найти для себя в историческом прошлом предшественников и предтеч,
ярких личностей, которые своим примером могут укрепить дух своих старых
приверженцев и увлечь новых. Так большевики в свое время записали в
“стихийные коммунисты” всех бунтовщиков, начиная от Спартака, заканчивая
Емельяном Пугачевым и цареборцами-декабристами. За право освещать и
толковать историю стран и народов ведется постоянная война: и мощная
держава, и маленький, не имеющий собственной государственности народ,
готовы дорого заплатить, чтобы навязать свою точку зрения на прошлое
своего народа как тем, для кого это важно, так и просто любопытным.
Особенно, когда речь идет о земле и правопреемстве.
Турки пытаются обосновать свое право на Малую Азию тем,
что ее древнее население изобретатели железа хетты были, якобы, тюркским
народом. Тот факт, что на самом деле хетты – это смесь индоевропейцев и
кавказских народов, современных турок ничуть не волнует. Азербайджанцы
бьются с армянами за право называться коренными жителями Карабаха-Арцаха.
Албанцы оправдывают свои притязания на исконно сербские земли своим мнимым
происхождением от иллирийцев – первых насельников Динарского нагорья.
Разумеется, историческая правда в таких спорах никому не
нужна – главное отстоять свою точку зрения и придать ей видимую
достоверность. Отбираются только те исторические факты, которые
укладываются в заранее заготовленную теорию; всё, что этой теории
противоречит, замалчивается. Исторические события истолковываются
превратно, исходя из современных представлений, безотносительно истинных
причин и предпосылок действий их участников, равно как и особенностей
исследуемого времени. Так создается вымышленная история, которая лишь
отчасти пересекается с настоящей. Особо преуспели в деле искажения
прошлого собственной страны идеологи “украинства”.
Основоположником этого “учения” стал галичанин Михаил
Грушевский. Выполняя заказ австро-венгерских властей, он разработал
концепцию о том, что якобы уже со времен древней Руси существовало два
восточнославянских народа: северный (“великороссы”), и южный (“украинцы”).
После краха Австро-Венгрии Грушевского пригрели большевики, и он продолжил
продвигать свою теорию в людские умы. И если “труды” Грушевского хотя бы
отдаленно напоминают научные исследования, то воззрения последователей
вышеназванного автора относятся уже к разделу “альтернативная история”. Не
утомляя читателя подробным изложением концепции, остановимся только на
основных ее положениях.
Итак, Киевская Русь, оказывается – это государство, к
которому современные великороссы не имеют никакого отношения, на то она и
Киевская. Великорусский этнос образовался на основе смешения финских и
славянских племен с татарами, а украинцы – единственные прямые потомки
древних русичей. Киевская Русь и Украина объявляются тождественными
понятиями, в то же время Московия не смеет притязать на правопреемство
Руси. Различия между настоящими русскими-украинцами и незаконно
называющими себя так москалями проявились, якобы, еще в древнейшие времена
русской истории и говорить о едином русском этносе даже в домонгольский
период бессмысленно. В качестве доказательства утверждения, что жители
Северо-востока Руси были глубоко чужды жителям Юго-запада приводится
разорение Киева войсками владимиро-суздальского князя Андрея Боголюбского
в 1169 году (тогда город действительно был разграблен, вывезены даже
церковные ценности, в том числе знаменитая Владимирская икона Божьей
матери).
К несчастью для украинствующих, большинство постулатов
этой теории не выдерживают никакой критики. Во-первых, никакого
государства “Киевская Русь” никогда не существовало. Его жители - киевляне
и другие русские - называли свою родину просто “Русь” или “Русская земля”.
Понятие “Киевская Русь” появилась в трудах русских историков, для удобства
разделения истории России на условные периоды: Киевская Русь (столица в
Киеве), Удельный период, Московская Русь (столица в Москве), Российская
империя (столица в Петербурге). Таким образом, “Киевская Русь” такое же
условное название, как и “Византия”. Как известно, сами
константинопольские греки называли свою страну Восточной Римской империей,
а себя римлянами.
Взгляд на существование на Руси нескольких этносов в
определенной степени оправдан - только это были не русские, украинцы и
белорусы а поляне, северяне, словене, вятичи, кривичи и другие славянские
союзы племен. Образование древнерусского государства, сопровождавшееся
разложением родоплеменных отношений, привело к стиранию племенных различий
и образованию нового единого восточнославянского этноса – русских.
Окончательно русские сформировались с принятием христианства, это привело
к стиранию, кроме того, и религиозных межплеменных различий. Племена
исчезают со страниц летописей уже к 11 веку. К удельному периоду Русь,
несмотря на политическую раздробленность, была населена единым русским
народом, который это единство осознавал, оно подкреплялось единством
православной веры, единством правящей династии Рюриковичей, единством
законодательства “Русской Правды” и языка. Границы племен не соответствуют
границам удельных княжеств, а границы удельных княжеств не имеют ничего
общего с современными рубежами между РФ, Украиной и Белоруссией. Те
этнографические различия, которые имеются сегодня между велико-, мало- и
белорусами появились только с 14-15 века, лет через сто после монгольского
нашествия под польским и тюркским влиянием.
Что касается бесчинств Андрея Боголюбского: их ни в коем
случае нельзя рассматривать в отрыве от исторических условий Руси 12 века.
Достаточно вспомнить, что разграбление городов во удельное время было
вполне обычным делом. Например, дед Андрея Боголюбского, столь любимый
киевлянами, князь Владимир Мономах разорил город Минск так, что, по
собственным словам, “не оставил ни челядина, ни скотины”. Наверно, это
произошло потому, что белорусский Минск был глубоко ненавистен “украинцу”
Мономаху. В свою очередь “белорусский” полоцкий князь Всеслав Брячиславич
взял на щит Новгород, ограбил Софийский собор, поснимав колокола: “Люта
беда была в тот час. И паникадила снял!” - написал об этом событии
новгородский летописец.
Если принять во внимание события 1169-го года, речь идет
не о вражде между “хохлами” и “москалями”, а о заурядной княжеской
междоусобице. Союзниками Боголюбского были “украинцы”: переяславский,
новгород-северский и дорогобужский князья. Самого же Андрея под стенами не
было, его представлял воевода Борис Жидиславич (жиды здесь не причем, имя
происходит от корней “ждать” и “слава”). Князь Андрей в это время
находился в походе на Новгород. Поэтому киевлян грабли не только суздальцы
и смоляне, но и переяславцы, и жители Волыни, и северской земли. Киевский
же князь Мстислав, как и его противник Андрей Боголюбский, также имел
союзников – ими были степняки: черные клобуки, торки и берендеи, из-за
измены которых Мстислав и потерял Киев.
Эти исторические факты никак не укладывается в
прокрустово ложе идеологии украинства, поэтому укроисторики предпочитают о
них умалчивать. Так же, как и о том, что “украинский” Мстислав приходился
“великорусскому” Андрею троюродным племянником. Выдавать усобицы внутри
одного княжеского рода за “межнациональные” столкновения - это даже не
искажение истории, а преднамеренная ложь. Впрочем, не прибегая ко лжи,
невозможно обосновать существование некой “украинской” народности, ни в
прошлом, ни в настоящем, а потому украинствующие и продолжают сознательно
извращать историю собственной страны. Ложь и предательство – каинова
печать украинского псевдонационализма.