В воспоминаниях русских солдат и офицеров, принимавших
участие в боевых действиях в Чечне во второй половине 90-х, особое место
занимают украинские наемники. В плен таких не брали – как и других
предателей кончали на месте. Большинство контингента “окопного сала”, как
их называли наши бойцы, составляли члены организации УНА-УНСО. Унсовцы,
воевавшие в Чечне, любят рассказывать о своих едва ли не братских узах с
чеченцами. Однако любовь эта зиждется отнюдь не на сантиментах, она имеет
глубокие материальные корни. Именно киевская чеченская община длительное
время обеспечивала щедрое финансирование партийной деятельности УНА-УНСО,
а также ряда их авантюрных предприятий.
Сколько же украинских предателей на самом деле воевало в
Чечне? В одном из интервью бывший лидер УНА-УНСО Корчинский заявлял, что в
его организации "настоящих унсовцев" насчитывалось не более 500 человек.
Именно они и составляли "боевые отряды" организации.
В УНА-УНСО был строгий отбор контингента, в первую очередь
приветствовалось военное образование, либо армия за плечами, а также
отличная физическая подготовка. И это не смотря на то, что, например, в
Грузии унсовские наемники проходили КМБ ("курс молодого бойца"), который
проводился по системе подготовки американских рейнджеров. Известно, что в
УНА-УНСО за кавказские связи отвечал ныне покойный украинский диссидент
Анатолий Лупынос ("дядя Толя"). Финансировал отправку унсовцев в Абхазию
Джаба Иосселиани - глава грузинских отрядов "Мхедриони". Отрядом УНА-УНСО
"Арго" из 150 человек руководил Валерий Бобрович ("Устим"), в бытность
свою советским офицером прошедший войну во Вьетнаме и уволенный из армии
"за национализм". Незадолго до начала чеченской войны унсовцы проходили
военно-диверсионную подготовку на одной из баз "Мхедриони" в горах
Кахетии, отрабатывая действия малых маневренных групп в горных условиях.
Тренировочное оружие, боеприпасы и продовольствие унсовцы получали с
Украины в обмен на участие в перекачке бензина и солярки из Чечни.
Свои первые контакты с чеченским руководством унсовцы
начали налаживать в 1993 году через Лупыноса. В августе 1994 года ряд
руководителей УНСО во главе с Корчинским прибыл в Грозный. С самим
Дудаевым встретиться не получилось, но точно известно, что встречи были с
Яндарбиевым и Масхадовым. Последняя оказалась наиболее "конструктивной". В
войне против российских войск приняли участие несколько отрядов унсовцев,
общей численностью 200-300 человек. Общий срок “контракта” составлял
стандартные полгода. Однако, после того в июне 1995 года спецслужбами РФ
был арестован Лупынос, руководство УНА-УНСО приняло решение
сконцентрировать свои усилия на помощи "братскому чеченскому народу" в
сфере информационной войны и пропаганды. В Чечню с Украины ехали уже лишь
добровольцы и авантюристы.
Изменить "политику партии" УНА-УНСО было вынуждено еще и
из-за того, что поначалу Масхадов и Корчинский договорились, что УНСО
через свой военный профсоюз займется вербовкой на Украине специалистов ПВО
и ВВС из числа возвращающихся бывших советских офицеров, которых не могут
принять вооруженные силы Украины. В чеченской армии украинские наемники
должны были получать по 3 тысячи долларов в месяц. Унсовцы настояли на
том, что срок минимального контракта будет 6 месяцев, а половина
причитающейся за него суммы - 9 тыс. долларов - будет выплачена авансом.
Для проведения вербовочных работ чеченцы перевели валютные средства на
счет унсовского Центра "Евразия". Но начавшаяся война внесла в планы УНСО
корректировки: “чеченская авиация” была уничтожена, создание ПВО в
условиях боевых действий также было не реальным. Тогда же пошла в ход
договоренность о создании на Украине "информационных центров", которые бы
"правильно" освещали войну в Чечне. Кроме того, УНА-УНСО обещала приютить
и обеспечить курс лечения раненым чеченским боевикам. Особо отличились
унсовцы в бесчинствах по отношению к мирному казачьему населению. И не
смущало пресловутых укрнационалистов то, что значительная часть терских и
большая часть кубанских казаков по происхождению малороссы – по степени
ненависти к России чечены им куда ближе.